Петр и Павел

2293

День 13 июля в православном церковном календаре посвящён памяти двенадцати апостолов – избранных Самим Иисусом Христом ближайших учеников (кроме предателя Иуды Искариота) и сопричисленного к ним после Вознесения Матфия, который с самого начала тоже был верным последователем Спасителя. А днём раньше Церковь особо вспоминает двух главных апостолов – святых всехвальных и первоверховных Петра и Павла. При этом, в отличие от Петра, одного из основных участников многих важнейших евангельских событий, Павел не входил в число Двенадцати. Под именем Савла он впервые появляется в Деяниях святых Апостолов в качестве упорного и жестокого гонителя уверовавших во Христа. И тем не менее, Церковь ставит его вровень с Петром, называя «апостолом языков» и «избранным сосудом Божиим».

Согласно Евангелию, особое, первенствующее положение среди апостолов занимал Симон, наречённый ещё при жизни Христа Кифой, или, по-гречески, Петром, что означает «камень». Сам Иисус определил его главой земной церкви, сказав: «Паси овец моих» (Ин. 21: 15, 16, 17) и «ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16:18). Павел же не был учеником Христа, никогда не видел Спасителя во плоти и не слышал Его проповедей. Более того, он был одним из главных организаторов и наиболее ревностным деятелем первого иудейского гонения на последователей Иисуса, даже соучаствовал в убийстве первомученика диакона Стефана. И всё же, наряду с Петром Павел почитается как первоверховный апостол. В Русской церкви это почитание всегда было особенно заметным. По многовековой традиции главным духовным и догматическим авторитетом для русского православия был Павел – просветитель язычников, прежде всего греков, от которых приняли крещение восточные и южные славяне. Древние летописи, отмечая благословившего Киевскую землю родного брата Петра апостола Андрея Первозванного, всё же прямо провозглашали: «Нам, Руси, учитель – Павел».

Савл (Саул) родился в начале I века в малоазийском городе Тарсе. Он происходил из влиятельной еврейской семьи фарисеев и потомственных граждан Рима. Гражданство Вечного города, или просто Города, для восточных провинций империй того времени – факт почти исключительный: даже крупные военачальники и государственные чиновники могли получить его разве что за очень большие деньги. Как римский гражданин, Савл имел и второе, латинское, имя Paulus – Павел (Маленький), которым позже предпочитал пользоваться для евангельской проповеди в языческой среде. Юный Савл занимал не последнее место среди фарисеев, считавшихся столпами иудаизма. Он был учеником знаменитого законоучителя Гамалиила и пользовался доверием первосвященника иерусалимского храма. Высокое для иудея происхождение Савла определяло и уровень его образования. Как фарисей и ученик Гамалиила, он досконально знал Моисеев закон, другие книги Священного Писания, иврит и арамейский (сирийский) язык, на котором тогда разговаривали евреи Палестины. Как римский гражданин из просвещённого города Тарса, Павел хорошо владел греческим и, может быть, латинским языками, был сведущ в логике и ораторском искусстве (после речи Павла царь Агриппа говорил, что апостол немного не убеждает его сделаться христианином), мог вести дискуссии со стоическими и эпикурейскими философами, цитировал греческих поэтов, Эпименида например, разбирался в римском праве и даже рассуждал в своих произведениях о гимнастике и спортивных состязаниях. Большую учёность Павла отмечал, например, не способный постичь речей своего узника римский правитель Кесарии Порций Фест. По обычаю еврейских законоучителей того времени, Савл был обучен и «простонародному» ремеслу, которое всегда могло предоставить ему средства к скромному существованию – изготовлению палаток для иудейского праздника Кущей.

Молодой Савл прибыл в Иерусалим, по-видимому, через несколько лет после Вознесения Христа и сразу же стал наиболее активным и яростным гонителем растущей апостольской общины. «Дыша угрозами и убийством на учеников Господа» (Деян. 9:1), он «терзал церковь, входя в домы и влача мужчин и женщин, отдавал в темницу» (Деян.8:3). Во время побивания камнями одного из семи диаконов, проповедника и первомученика Стефана Савл охранял одежды убийц и радовался жестокой казни. Не удовлетворившись расправами в Иерусалиме, он выпросил у первосвященника разрешение на распространение гонения за пределы Палестины – в столицу Сирии Дамаск. Этот эпизод, кстати, свидетельствует о крайнем ожесточении иерусалимской храмовой иерархии против последователей Христа и о религиозной пылкости и бесстрашии юного Савла. Ни иудейские первосвященники, ни тем более их посланцы не имели права самочинно кого-либо либо арестовывать в сирийском Дамаске. За столь явно противозаконное деяние Савл мог быть безжалостно наказан строгим и неумолимым латинским правосудием, но это его не останавливало.

По Промыслу Божиему, в тот раз до знакомства с римской Фемидой дело не дошло. По пути в Дамаск Савл был ослеплён внезапным светом с неба, упал на землю и, объятый трепетом и ужасом, услышал громовой голос Иисуса, Которого он гнал: «Трудно тебе идти против рожна» (короткого пастушеского копья типа рогатины) (Деян.9:5). Потрясённый и ослепший Савл продолжил свой путь в Дамаск при помощи поводырей. В Дамаске в доме на Прямой улице Савл крестился, духовно и телесно прозрел и уже через несколько дней проповедовал в местной синагоге о том, что Иисус есть Сын Божий. Ещё через какое-то время именно Савла как главного распространителя нового учения стерегли день и ночь у ворот Дамаска убийцы из числа противников Благой Вести. Но дамасские последователи Иисуса Христа  теперь уже высоко ценили и оберегали Савла. Глубокой ночью его тайно спустили на верёвках в корзине с городской стены и отправили в Иерусалим. Там члены апостольской общины сначала боялись и отвергали своего недавнего гонителя. Лишь после того как один из видных деятелей Церкви Варнава поверил Савлу и сам привёл его к апостолам, новообращённого приняли как брата во Христе. И здесь, в Иерусалиме, Савл так смело и убедительно проповедовал во имя Господа Иисуса, что очень скоро его вновь попытались убить. Опасаясь за жизнь Савла, члены Церкви препроводили его на родину в Тарс. Там прославившегося незаурядным проповедническим даром бывшего фарисея нашёл Варнава и пригласил его для укрепления недавно основанной церкви в Антиохию. В этом городе Савл и Варнава целый год ежедневно учили народ, и именно тогда их ученики впервые стали называться христианами (такой необычный термин, соединяющий в себе греческий корень и латинский суффикс, скорее всего, был придуман антиохийской полицией для латиноязычных отчётов о ситуации в городе).

Вскоре, около 45 года по Р. Х., по велению Святого Духа, явленному Антиохийской церкви во время поста и молитвы, Савл-Павел и Варнава, взяв с собой для служения Иоанна Марка (будущего переводчика и сподвижника апостола Петра, евангелиста и основателя Александрийской церкви) отправились в своё первое проповедническое путешествие. Примерно за два десятка лет Павел предпринял не менее четырёх таких поездок. Он побывал в североаравийских землях (ещё до прихода в Антиохию), на Кипре, во многих областях и городах Малой Азии, Македонии, Греции, в том числе в Афинах, на Крите и Родосе, в Финикии, Самарии, Сирии, Иерусалиме и в качестве узника в Кесарии Палестинской, на Мелите (Мальте), Сицилии и в Риме. Не исключено, хотя и не подтверждается документально, что между двумя судами в Риме ему удалось посетить Испанию – то он есть обошёл всю империю от самых восточных до крайне западных её пределов. Начиная со второго путешествия Павла сопровождал в качестве сотрудника и служителя будущий евангелист Лука – врач и художник, автор третьего Евангелия и книги Деяний святых апостолов.

Однажды отказавшись идти против копья Бога, Павел всю оставшуюся жизнь без колебаний шёл за веру против рожна человеческого. Во время своих путешествий он нередко терпел нужду, голод, жажду, стужу и недостаток в одежде, зарабатывая на хлеб шитьём палаток и не принимая помощи ни от кого, кроме основанной им христианской общины в Филиппах. Неутомимый проповедник, устроитель церквей, писатель и странник всю жизнь страдал от какого-то тяжёлого телесного недуга («Дано мне жало в плоть», – говорил он (2 Кор. 12:7)), и после промыслительного события на дороге в Дамаск, вероятно, очень плохо видел, что следует из послания к Галатам, в котором Павел вспоминает, что они, видя его немощь, «если бы было возможно, исторгли бы очи свои» и отдали ему (Гал. 4: 13 – 15). (Евангельские тексты нередко многозначны. Когда Иисус говорил фарисеям: «если бы вы были слепы, то не имели бы на себе греха; но как вы говорите, что видите, грех остаётся на вас» (Ин. 9: 40 – 41), то возможно Он предсказывал будущее фарисею Савлу. Его ослепление по дороге в Дамаск и последующая глазная болезнь, может быть, были знаком прощения по промыслу Божию за убиение св. Стефана). Апостола много раз изгоняли из городов, влачили на суд, бросали в темницы и держали в оковах (один раз заключение длилось несколько лет), били палками и бичами. Несколько раз он едва сумел избежать гибели от разъяренных толп и покушений заговорщиков. Однажды в Иерусалиме сразу более 40 человек поклялись не есть и не пить, пока не убьют Павла. Для охраны арестованного апостола от убийц римские власти в Палестине вынуждены были задействовать около 500 пеших и конных воинов. В другой раз убийцы хотели устроить ему засаду на дороге из Кесарии в Иерусалим. Может быть, во искупление мученичества перводиакона Стефана Павел чудом пережил страшную казнь через побивание камнями в Листре. Тогда по недосмотру участников побоища бездыханное тело, по-видимому, находившегося в состоянии клинической смерти апостола, без погребения выбросили на съедение зверям и птицам за черту города (Деян. 14:19). Не исключено, что именно к этому случаю относится чудесное вознесение Павла в горний мир – до «третьего неба», о чём сам апостол скромно вспоминал как о случившемся с неким знакомым ему человеком (2 Кор. 12:2 – 4). Как об общеизвестном факте своей биографии Павел вскользь говорил о борьбе со зверями в Эфесе (может быть, его травили собаками). Говорил он и о том, что ему удалось избежать львиных челюстей (вероятно, угрозы растерзания хищниками в цирке-амфитеатре Нерона на Ватиканском холме Рима в жутком для христиан августе 64 года). Иногда казалось, что апостолу противостоит даже стихия. Ему довелось по меньшей мере трижды попадать в кораблекрушения, а один раз он провёл ночь и день «во глубине морской», то есть скорее всего плавал в бушующем море, уцепившись за какую-нибудь доску от затонувшего корабля. Павел удостоился откровений и явлений Спасителя, получил от Господа дары прозорливости, целительства и чудотворения. Ещё при жизни став исповедником (многократно пережившим страдания за веру), Павел в 64-м (или, скорее, в 67-м) году принял мученическую смерть во время свирепого Неронова гонения на христиан в Риме. Как римского гражданина его в отличие от тысяч других христиан в виде исключения казнили отсечением головы мечом.

Как уже говорилось, ещё в начале проповеднической деятельности Павла его ученики в Антиохии впервые стали называться христианами. Некоторые атеистические историки религии даже считали Павла подлинным основателем христианства. Конечно, в научном мире такая точка зрения теперь признана ошибочной. Источник веры – Христос, и сам Павел неоднократно доказывал это в своих посланиях, говоря ученикам, что они не Павловы, но Христовы. И, тем не менее, именно Павел в апостольские времена внёс неоценимый и, может быть, самый большой вклад в распространение веры, утверждение догматических основ христианского учения и организационное становление Церкви. Он основал больше церквей, чем другие апостолы, установил ряд основополагающих принципов организации и жизни христианских общин в дополнение к уже существовавшим в Иерусалимской церкви. Не менее важно то, что прежде всего трудами апостола Павла христианство из веры групп иудеев, признавших Иисуса Христом (Мессией), за считанные годы стало открытой миру религией искупления и спасения для всех уверовавших независимо от национальной принадлежности, социального положения и исповедовавшихся до крещения культов. Павел ещё при жизни был признан апостолом язычников и просветителем народов, сказавшим, что в Боге «несть ни Эллина, ни Иудея». Наконец, и в устной проповеди, и в четырнадцати дошедших до нас и включённых в канон Нового Завета посланиях Павел сформулировал ясные основы веры, впоследствии послужившие одним из главных источников для трудов христианских богословов и догматических установлений Вселенских Соборов. В посланиях Павла провозглашается важность правильного понимания и исповедания веры, а также необходимость борьбы с зарождавшимися внутри христианства еретическими учениями.

Анализируя новозаветные послания, Деяния и Апокалипсис, атеистические исследователи и фактически примкнувшие к ним либеральные, особенно протестантские, теологи с упорством достойным лучшего применения, всегда стремились отыскать в этих текстах следы якобы непримиримых противоречий, некоей неприязни и даже вражды Павла с другими высшими апостолами, прежде всего с Петром, Иоанном Богословом и главой Иерусалимской церкви Иаковом Праведным, братом Господним. Апостола язычников пытаются безосновательно противопоставить так называемой «группе иудеохристиан». Тем самым христианскую веру и церковь хотят представить неким историческим недоразумением, возникшим вследствие неправильного понимания и превратного истолкования апостолом Павлом учения Иисуса, истинными последователями которого, по мнению учёных-критиков, были иудеохристиане. Между тем три названных великих апостола не имели никакого отношения к известным в древности иудеохристианским еретическим сектам эвионитов и назарян. А апостол Павел, проповедуя среди язычников, лишь выполнял завет Спасителя, сказавшего перед Вознесением Своим последователям: «Идите и научите все народы» (Мф. 28:19). Во время Своей земной жизни Иисус не отказывал в помощи и спасении ни язычникам – сирофиникиянам и римлянам, ни самарянам, религия которых соединяет в себе учение Моисея и местные языческие культы. Апостол Филипп крестил самарян и эфиопов, язычникам проповедовали Фома, Андрей и другие апостолы. Сам якобы «иудеохристианский» апостол Пётр однозначно одобрял служение «возлюбленного брата нашего» Павла среди язычников. Более того, Пётр ещё до начала Павловой проповеди крестил в Кесарии римского сотника Италийского полка Корнилия, его семью и домочадцев. После этого Пётр говорил, что «Бог от первых дней избрал из нас меня, чтоб из уст моих язычники услышали слова Евангелия и уверовали, и Сердцевед Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святаго, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их» (Деян. 15: 7 – 9).

У Павла не было никаких серьёзных противоречий ни с Иаковом Праведным, ни с апостолом любви Иоанном. Внимательное прочтение «спора» между Иаковом и Павлом о вере и делах не оставляет сомнений, что оба апостола, в сущности, говорили об одном и том же. А Иоанн и Павел в полном согласии между собой среди главных добродетелей христианина отдают приоритет не исполнению обрядовых предписаний, а любви к Богу и ближнему. «Теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь, но любовь из них больше», – говорил Павел (1 Кор. 13:13).

Некоторые временные расхождения между Павлом, Варнавой и отдельными членами Иерусалимской церкви из числа уверовавших фарисеев возникали по вопросу соблюдения иудейской обрядности, в частности обязательности обрезания для крещёных из язычников. Павел, в согласии с учением Христа, настаивал, что всякий человек оправдывается верой, а не формальным исполнением внешней обрядности. На первом соборе в Иерусалиме мнение Павла было поддержано всеми апостолами, и, прежде всего, столпами веры Петром и Иаковом Праведным. Из всех ритуальных запретов и требований Моисеева Закона апостолы, по предложению Иакова, советовали новообращённым христианам из бывших язычников воздерживаться лишь от употребления идоложертвенной пищи, удавленины и крови. В постановлении апостольского собора Павел и Варнава были названы «человеками, предавшими души свои за имя Господа нашего Иисуса Христа» (Деян. 15: 25 – 26).

Символично, что последнее по времени написания и одно из самых больших посланий апостола язычников было адресовано уверовавшим евреям. А вскоре после этого оба первоверховных апостола Пётр и Павел практически одновременно погибли за веру во время гонения Нерона в Риме, где приняли страшный мученический венец тысячи христиан из бывших иудеев и язычников.

Интересно, что научная критика посланий апостола Павла нанесла неотразимый удар по «научной критике» истории раннего христианства со стороны атеистов так называемой «мифологической школы». Учёные этого направления отстаивали мнение, что евангельский Иисус – это не историческая личность, а легендарный образ, возникший из поздних перетолкований ветхозаветных рассказов о древнем еврейском вожде Иисусе Навине и тёмных преданий кумранской секты ессеев о пострадавшем от «нечестивого священника» некоем «Учителе праведности». Соответственно, подложными объявились и Евангелия, и Деяния апостолов. Но при этом даже атеистические учёные не могли всерьёз оспаривать безусловную подлинность, по крайней мере, нескольких посланий Павла и историчность самого апостола. В итоге получалось непреодолимое противоречие: неоспоримо исторический Павел был хорошо знаком с ближайшими учениками и родственниками якобы мифического Иисуса и в относительно небольшом по современным меркам Иерусалиме яростно спорил с христианами, а затем и с иудеями о сути «мифологических», но хорошо памятных обеим сторонам событий, происходивших буквально несколько лет назад.

Признавая своим учителем Павла, наши предки, наверное, имели в виду не только заслуги апостола в обращении язычников, создании греческих церквей и утверждении истинного христианского богословия. С древних времён и до наших дней верующих и просто читателей книг Нового Завета привлекает яркая, сильная и многогранная личность святого апостола, его разносторонние способности и беззаветное служение вере. Прямое или опосредованное влияние посланий апостола Павла ощущается в «Исповеди» карфагенского епископа V века блаженного Августина, трудах средневековых католических теологов, речах и письмах основателя протестантизма Мартина Лютера, в «Слове о законе и благодати» первого киевского митрополита русского происхождения Иллариона, «Молении Даниила Заточника», «Домострое», писаниях огненного старообрядческого протопопа Аввакума, в некоторых известных светских произведениях классиков европейской и русской литературы. Далеко не всегда эти подражания были удачными и полезными для умов и душ слушателей – стать вровень с великим апостолом, считавшим, что для него «жизнь – Христос, а смерть – приобретение», наверное, уже никому не дано.

Василий Лысенко.

ПОДЕЛИТЬСЯ
Следующая статьяК 1025-летию Крещения Руси

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Добавьте комментарий
Введите имя