Ярким культурным и одновременно духовным событием Керчи в январе стал концерт хора Валаамского монастыря «Свет Христов». Светлыми чувствами, которые пережили зрители выступления, мы уже делились с читателями. А сегодня представляем интервью с художественным руководителем Александром Бордаком, которое он любезно дал по окончании концерта.
— Александр Валерьевич, ваш коллектив узнаваемый. Вы позиционируете себя как церковно-концертный хор. А что более важно — церковное пение или концертная деятельность?
— По большому счету, для нас нет разницы. Потому что как мы с сердцем, и теплотой, и молитвой поем на богослужениях, точно так же поем эти произведения и теперь перед зрителями. В них же чувствуется любовь к Богу, к людям, к Родине. Благодать — она и в духовных песнопениях, и в более светских. Конечно, церковное богослужебное пение, Причастие — это пение особенное. Но концерт — тоже наше пастырское дело, наша миссия, своего рода некая проповедь любви. Братский монашеский хор на Валааме трудится, всегда поет на богослужениях. А наш хор поет летом с братией, а с осени гастролирует. Наша задача — призывать людей к Богу, к любви, в храмы приходить. Так что пение на концертах для нас очень ценно и не менее важно, чем пение на службе.
— А как вы все, профессиональные вокалисты, попали в церковный хор?
— Ну, если обращаться к истокам нашего сотрудничества, то окунемся в 90-е годы. В 1989 году Валаам передали Русской Православной Церкви. До этого там был дом инвалидов, туристический комплекс, а в 1989-м начинается монастырская жизнь и создается хор, который трудится на подворье в Санкт-Петербурге и приезжает на службы на Валаам. Потому что братии было несколько человек, в хоре за богослужением пели по одному — по двое и не могли соответствовать праздничному богослужению. На подворье в Санкт-Петербурге свой хор так и остался, трудится там круглогодично. А на Валааме сначала появился в летний период ансамбль, который стал петь для паломников и туристов. И потом, в 2005 году, когда было освящение верхнего храма Спасо-Преображенского (Патриарх Алексий II его освящал), владыка попросил нас — а мы уже много лет здесь пели — помочь собрать коллектив. В этот коллектив приезжали люди, которых приглашал регент, чтобы петь на острове для туристов и паломников. Конечно, на богослужениях также. Долгие годы это была такая работа на Валааме. И никаких особых концертов не было. Практически тридцать лет мы трудились просто на Валааме. А в 2016 году появились предложения, мы стали выступать на попечительском совете, сопровождать какие-то духовные мероприятия, участвовать в фестивалях православного пения, а потом уже стали организовывать наши концертные программы. В России в основном. И вот трудимся, почти две тысячи концертов спели.
— Получается, вы все — люди верующие?
— Конечно…
— Состав коллектива за эти годы менялся?
— Почти нет. Но жизнь такая… Один бас почил в ковид. А костяк не меняется. Какие-то ребята пришли дополнить состав.
— Когда служите в церкви, получается ли у вас молиться? Как молитва может сочетаться с исполнением песнопений? Или в каком виде молитва у певчих?
— Понимаете, регент должен следить за тем, что происходит, чтобы динамика службы не терялась. Вот я люблю просто стоять в храме и молиться. Это несколько другое состояние. Мы можем молитвенно исполнять то или иное песнопение. Но слишком много рабочей суеты в хорошем смысле происходит на клиросе. Ты обязан следить за качеством. Чтобы люди молились, а ты создавал вот ту нужную атмосферу молитвы, и чтобы все шло своим чередом. Из-за того, что много ситуации рабочей, ты не можешь уйти в созерцание, в молитву. Ты должен отслеживать рабочий материал.
— Как бы Вы определили особенность валаамского распева?
— Ну это же всем известно. Это видоизмененный знаменный распев. Одноголосие, которое столетия пели на Валааме. Сейчас традиция в некотором плане изменилась. Давид Легейда, Герман Рябцев — это регенты, которые на Валааме долгое время работали, — они стали привносить греческий стиль: к знаменному одноголосию приписывать одну ноту — исон. И этот стиль, можно сказать, новый валаамский. Потому что на Валааме до ухода братии в 1939 году из монастыря пели в один голос знаменным. Партес звучал, но редко. В записях Брянчанинова и многих людей, которые приезжали на остров, воспоминания именно об одноголосном варианте. Сейчас уже одноголосие практически не звучит, все песнопения аранжированы для греческого стиля с исоном. Вот мы сегодня пели и «Хвалите», и «Благословен еси, Господи»… Основные стили мы сегодня исполняли. Валаам еще называют Северный Афон. Помимо того, что много духовных связей и братия часто в Греции бывают и молятся там — эти традиции совместились. И владыка благословляет.
— Вас, Александр Валерьевич, представили со сцены не только регентом, но и композитором.
— Да, да, в нашей программе были какие-то мои произведения.
— И остальные песнопения вы адаптируете под свой хор?
— Аранжировки делаю, конечно, учитывая диапазон коллектива, зная нашу специфику. Вот соло Круглов пел в «Достойно есть» — это мы специально сочинили для солиста нашего. Ну и чтобы у коллектива были свои узнаваемые произведения. Как у знаменитых певцов. У хора тоже может быть свое лицо. Поэтому я стараюсь сохранять что-то такое в нашем исполнении, стараюсь даже не раздавать ноты тех произведений, которые являются визитной карточкой нашего коллектива.
— Вы стихи не пишите?
— Ну, если надо — пишу! Но если вот надо…
— Сегодня часть Ваших стихотворений прозвучала?
— В этой программе — нет. А до этого мы пели программу «Свет Валаама» и рассказывали об истории острова. Существует летопись поэтическая, монахами написанная, но некоторые исторические моменты они не освещают. И для того, чтобы восполнить рассказ, я дописывал некоторые строки. Так сказать, творческая составляющая, когда нужно довести до максимального результата, — Господь помогает. В принципе, человеку не поэту. И ребята говорят, что очень даже неплохо получается. Ну и слава Богу! Вот так сесть и сочинить — это мучение для меня. А романтические строки — это вообще не мое. Но когда надо… Помню, первое стихотворение сочинил, когда нам надо было спеть о начале Первой мировой войны. Искал в источниках — вот нет подобного произведения… Ну что делать? И Господь помогает. Это очень здорово.
— К 80-летию Победы готовите, наверное, программу?
— Собственно говоря, наш творческий коллектив и возник с программы «Вера и Победа». Вроде в 2015 году — не помню точно — нам предложили выступить в зале филармонии, мы подготовили духовную программу, а потом нам сказали, что свободная дата — только 9 мая. Соответственно я стал создавать аранжировки песен военных лет, а нужны были аранжировки для нашего хора. Думаю, что эта программа и будет звучать. Она очень яркая. И стихи звучат протоиерея Логвинова, замечательные строки. Но и надо не забывать о 130-летии со дня рождения Сергея Есенина. У нас очень хорошая программа, и владыка благословил. Хотя он тоже понимает, что тема Сергея Есенина в Церкви тяжелая. Но его поэзия настолько сияет любовью к людям, к Родине, что видно — в ней есть Божие присутствие. Поэтому мы рассказываем о человеке, Богом поцелованном, о его взлетах и падениях, когда человек может оказаться на грани, поем покаянные произведения — «Покаяния отверзи ми двери», «Помышляю день страшный». Мы просматриваем духовную жизнь через поэзию Сергея Есенина. Эта программа нам очень дорога. Мы ее будем исполнять в 2025 году в разных городах. Творческих задач очень много. Главное, чтоб на все хватало сил. Потому что коллектив не молодеет. Но пока справляемся. Надо пожелать здоровья нашему директору Михаилу Степанову, который организует концерты, к сожалению, у него серьезное заболевание, он уже много лет нас тащит на себе. Молимся о его здравии. И надеемся, что вновь к вам приедем.
— Как вас встретили керчане? Вы не разочарованы?
— Ну что Вы! Так тепло нас встречают!
— Спасибо за чудесный концерт и за интервью!
Аудиозапись интевью
Пресс-служба Феодосийской епархии
